- КАК БОРОЦА С ПРИСТУПАМИ ЗЛОБЫ?
- Надо просто пару раз нарвацца на хороший такой, жырный пиздорез. Со стрельбой и ментами, потом пиздец, сам Будда будет казаццо истероидом на твоем фоне.

Сегодня опять приснился отец. Я совсем за ним не скучаю, и эти сны только выводят меня из душевного равновесия. На этот раз он явился мне в одежде древнего римлянина, в пурпурной тунике и изящной, украшенной золотым орнаментом тоге. Отец выступал перед аудиторией, речь его лилась, словно ледяной ручей в знойный день, то гладко и ровно, то пенясь на каменистых порогах, то срываясь бурлящим водопадом. Я не понимал, о чём он говорил, но голос завораживал, вводя в приятное оцепенение. Мне было жаль отца, потому что его слушателями были свиньи, жирные, грязные и беспокойные. Они хрюкали, повизгивали, толкались, что-то жевали и гадили прямо на мраморный пол, не обращая никакого внимания на оратора. Отца это совсем не волновало, он жестикулировал для большей убедительности, делал многозначительные паузы и улыбался собственным шуткам. Наконец, его выступление подошло к концу, он повернулся ко мне и спросил:
- Ну, что там с Карфагеном?
Я проснулся с тревожащим ощущением, что забыл сделать что-то очень важное и уже поздно метаться, чтобы исправить эту оплошность. Но, придя в себя, понял, что всё не так страшно. Я ничего не забыл, я просто откладываю. На завтра. Но завтра всегда будет завтра. А сегодня я не готов.
От этих таблеток мысли путаются, иногда даже ловлю себя на мысли, что совсем не думаю. Просто сижу на койке, уставившись в потолок. Я не хочу принимать лекарство, но медсестра всегда проверяет, чтобы таблетка была проглочена. Вот и сейчас приходится полоскать рот и высовывать язык. От пилюль у меня головокружение, боли в желудке и кровотечения из носа. Кровь. Мне смешно и страшно, что смывать грехи человечества я могу только ручейком крови из ноздрей. Как же повезло Иисусу. Его хотя бы распяли. На него надели терновый венец, его били плетьми, в него плевали, и над ним надругался царь Ирод. Он умер в муках. Как я ему завидую. В детстве я восхищался этой личностью, сколько слёз я пролил, читая главы о казни, сколько гнева во мне было и сколько сочувствия к тупым, слепым и жалким людям, отправившим мессию на крест. Я и сейчас преклоняю колени перед его талантом. Нищеброд с кучкой отбросов общества, находясь на периферии цивилизованного мира, путешествуя по практически безлюдной пустыне, смог перевернуть весь мир. Принести людям свет и любовь, и имя Бога прославить во всех уголках планеты. Но, увы, ненадолго.