лагере, намекая всем своим видом, что сейчас он точно увидит кое-что особенное!
- Лук! — с трудом вспоминая английские глаголы, сказала я, показывая рукой на толчок, типа: «Зырь, че щас будет!» и нажала спуск воды. Голубая струя мощным водопадом пронеслась по днищу унитаза и с громким «хлюп» ушла вниз. Финик догадался, что перед ним жена оленевода с дальнего пастбища, впервые в жизни увидевшая унитаз и настолько пораженная этим зрелищем, что поспешила разделить радость открытия с первым встречным. Я никогда не забуду того грустно-сожалеющего взгляда, каким одарил меня Тайво.
- Ес, уоте! — сказал он нежно, будто разговаривал с ребенком-дауном. — Уандефул, грейт! — и еще раз одарив меня сочувствующим взглядом, вышел из номера.
Я чертыхнулась и снова надавила на спуск унитаза — воды не было. Сидеть в номере весь вечер было скучно, еще раз идти за служащим и продолжать комедию с унитазом — рискованно. Кто их знает, этих цивилизованных чухонцев — как они поступают с постояльцами с явными признаками шизофрении? Еще придется Андрею вытаскивать меня из местного дурдома, объясняя, что я не умственно отсталая, а просто хроническая неудачница! Чтобы не натворить еще чего-нибудь общественно-опасного, я решила прогуляться и отправилась в город.
На мой вкус, Хельсинки имел весьма провинциальный вид — был каким-то серым, растянутым вдоль набережной, со множеством лодок и небольших рыболовных яхточек, припаркованных к пристани. Пахло морем и смолеными досками, люди проезжали мимо на велосипедах, мамаши вели за руку детей, в открытых кафе сидели веселые компании. Я же, как всегда, была совершенно одна и через пару часов бесцельного блуждания по городу, попала в самый центр. Главная улица здесь была пешеходной, вымощенной камнями, вдоль нее тянулась череда супермаркетов, модных бутиков и ресторанов. Денег у меня было немного, так что идти в ресторан не стоило — пришлось довольствоваться кофе с круассанами в первой попавшейся мне по дороге кофейне. За весь день Андрей мне ни разу не позвонил и даже не прислал СМС, и я раздумывала: является ли это дурным знаком или он действительно очень занят? На часах было десять вечера — время отправляться в отель, страх перед вахтершами, запирающими двери в одиннадцать и кричащими через замочную скважину: «Порядок одинаковый для всех! Иди туда, где до ночи шлялась, не открою!» преследовал меня еще со студенческих времен, поэтому я вышла из кафе и направилась в сторону гостинцы. Тяжелые капли дождя вдруг упали на теплую мостовую и через минуту хлынул настоящий ливень, будто из ведра! Люди разбегались кто куда, прятались под козырьками магазинов, держа над головой целлофановые пакеты, стайками набивались в кафе, чтобы переждать стихию. Я прижалась к стеклянной стене какого-то ресторана в надежде, что ливень сейчас схлынет, готовая в любую секунду рвануть босиком по залитой ручьями улице, но тут черт дернул меня обернуться! Я посмотрела внутрь, сквозь стекло — в ресторане была милая уютная атмосфера, на столиках, покрытых красными скатертями, горели свечи, и салфетки были причудливо скручены в форме лебедей. В паре метров от меня сидела компания, увлеченная оживленной беседой: две красивые женщины в вечерних платьях и двое мужчин — одним из которых был Андрей. Он держал в руке бокал вина и, склоняясь к сидящей рядом женщине, что-то говорил ей на ухо, отчего та кокетливо подергивала

• 
• 
•