[B]16

Я помню, что ребенком, в Европе, я грезил над картой Северной Америки,
на которой "палач", т. е. средняя часть "Аппалачских гор", крупным шрифтом
растянулся от Алабамы до Мэна, так что вся обхватываемая область (включая
Пенсильванию и Нью-Йорк) являлась моему воображению как исполинская
Швейцария или даже Тибет, сплошь горы, чередование дивных алмазных пиков,
огромные хвойные деревья, le montagnard emigre в великолепной своей
медвежьей дохе, и Felis tigris Goldsmithi, и краснокожие индейцы под
катальпами. Как ужасно, что все это свелось к мизерному пригородному
палисаднику и дымящейся железной корзине для сжигания мусора... Прощай,
Аппалачи! Покинув его, мы пересекли Огайо, три штата, начинающихся на "И", и
Небраску - ах, это первое дуновение Запада! Мы уехали не спеша, так как у
нас была целая неделя, чтобы достичь Уэйс, городок в Скалистых Горах, где ей
страстно хотелось посмотреть на Обрядовые Пляски индейцев в день ежегодного
открытия Магической Пещеры, и почти три недели, чтобы добраться до
Эльфинстона, жемчужины одного из западных штатов, где ей мечталось
взобраться на Красный Утес, с которого одна немолодая звезда экрана не так
давно бросилась и убилась насмерть после пьяного скандала со своим
сутенером.
Снова нас приветствовали осмотрительные мотели такими обращениями,
прибитыми в простенках, как например:
"Мы хотим, чтобы вы себя чувствовали у нас как дома. Перед вашим
прибытием был сделан полный (подчеркнуто) инвентарь. Номер вашего автомобиля
у нас записан. Пользуйтесь горячей водой в меру. Мы сохраняем за собой право
выселить без предуведомления всякое нежелательное лицо. Не кладите никакого
(подчеркнуто) ненужного материала в унитаз. Благодарствуйте. Приезжайте
опять. Дирекция. Постскриптум: Мы считаем наших клиентов Лучшими Людьми на
Свете".
В этих страшных местах две постели стоили нам десять долларов в ночь.
Мухи становились в очередь на наружной стороне двери и успешно пробирались
внутрь, как только дверь открывалась. Прах наших предшественников дотлевал в
пепельницах, женский волос лежал на подушке, в соседнем номере кто-то во
всеуслышание вешал пиджак в гулкий стенной шкап, вешалки были хитроумно
прикручены к перекладине проволокой для предотвращения кражи, и - последнее
оскорбление - картины над четой кроватей были идентичными близнецами. Я
заметил, между прочим, перемену в коммерческой моде. Намечалась тенденция у
коттеджей соединяться и образовывать постепенно цельный караван-сарай, а там
нарастал и второй этажик, между тем как внизу выдалбливался холл, и ваш
автомобиль уже не стоял у двери вашего номера, а отправлялся в коммунальный
гараж, и мотель преспокойно возвращался к образу и подобию доброго старого
отеля третьего разряда.
Теперь хочу убедительно попросить читателя не издеваться надо мной и
над помутнением моего разума. И ему и мне очень легко задним числом
расшифровать сбывшуюся судьбу; но пока она складывается, никакая судьба,
поверьте мне, не схожа с теми честными детективными романчиками, при чтении
коих требуется всего лишь не пропустить тот или иной путеводный намек. В
юности мне даже попался французский рассказ этого рода, в котором наводящие
мелочи были напечатаны курсивом; но нe так действует Мак-Фатум - даже если и
распознаешь с испугом некоторые темные намеки и знаки.
Например: я не мог бы поклясться, что в одном случае, незадолго до
средне-западной части нашей поездки или в самом начале этого этапа, ей не
удалось сообщить кое-что неизвестному человеку или неизвестным людям, или же
как-то снестись с ним или с ними. Мы только что остановились у бензиновой
станции под знаком Пегаса, и, выскользнув из машины, она исчезла где-то за
гаражом, благо поднятый капот, под который я заглянул, следя за
манипуляциями механика, скрыл ее на мгновение от моего взгляда. Не видя ее,
но будучи в покладистом настроении, я только покачал доброй головой, хотя,
строго говоря, посещение публичных уборных запрещалось совершенно, ибо я
инстинктивно чувствовал, что уборные - как и телефоны - представляли собой
по непроницаемой для меня причине те острые пункты, за которые ткань моей
судьбы имела склонность зацепляться. У каждого есть такие роковые предметы
или явления, - в одном случае повторяющийся ландшафт, в другом - цифры,
которые боги тщательно подбирают для того, чтобы навлечь значительные для
нас события: тут Джон всегда споткнется; там всегда разобьется сердце
Дженни.
[/B]

• 
• 
•